Безмолвная - Страница 25

Ступеньки крыльца заскрипели от чьих-то шагов, и мальчик быстро оторвался от нее, словно стыдясь быть застигнутым. Маура посмотрела на мужчину, остановившегося позади Рэта. Энтони Сансоне всегда казался неприступной личностью, производящей сильное впечатление, лицо которого ничего не выражало, но в этот мрачный полдень он улыбался, ставя на крыльцо рюкзак Рэта.

— Ну, вот и все, Джулиан, — сказал он.

— Спасибо, что привез его в Бостон, — поблагодарила она.

— С радостью, Маура. Это дало нам возможность поговорить. — Сансоне помолчал, взгляд бегал по ее лицу, и как обычно, казалось, что он видит о ней слишком многое. — Мы давненько не общались. Как ты?

— Я в порядке. Занята, — она выдавила из себя улыбку. — У меня никогда не бывает недостатка в клиентах. Хочешь зайти ненадолго?

Он посмотрел на мальчика, который переводил взгляд с одного на другого, с большим интересом слушая их разговор.

— Нет, я должен дать возможность наверстать упущенное тебе и Джулиану. Вы двое будете в порядке?

— В понедельник и вторник мне придется пойти на работу, но, начиная со среды, у меня будет свободное время. Мы отправимся на экскурсию по городу.

— Тогда я заеду за тобой в следующую субботу, Джулиан, — сказал Сансоне, протягивая ему руку.

Мужчина и мальчик пожали друг другу руки. Это было до странного формальное прощание, но у этих двоих оно выглядело вполне естественно и ожидаемо. Рэт подождал, пока Сансоне вернулся в свою машину и уехал. Только затем он посмотрел на Мауру.

— Мы говорили о тебе, — сказал он, — пока ехали сюда.

— Надеюсь, только хорошее.

— Думаю, он любит тебя. Очень сильно, — Рэт взял рюкзак. — Но он немного странный.

Люди могли бы сказать то же самое о тебе, подумала она, глядя на мальчика. О нас обоих. Она приобняла его и почувствовала, что он испугался неожиданной ласки. Слишком долго мальчик жил, словно дикий зверь, рыская по горам Вайоминга, и в его глазах она все еще видела остатки брошенного ребенка. Мир не был добр к Джулиану Перкинсу, и потребуется время, чтобы он начал доверять другим людям.

Они вошли в дом, и мальчик начал озираться в гостиной.

— Куда подевался Медведь?

— Думаю, он уже чувствует себя, как дома. Держу пари, что он уже обнаружил все вкусное, что есть на кухне.

Они и вправду обнаружили пса, уплетающим обрезки баранины, которые Маура сложила в керамическую собачью миску. У нее никогда не было собаки, и чашка была новой, как и огромная собачья подстилка, поводок, порошок от блох и банки собачьего корма в шкафу. Когда мальчик подошел к Медведю, она поняла, что эту неделю ей придется делить дом с двумя инопланетными существами — собакой и подростком. Духовка шипела от капель, падающих с запекающейся баранины, и она увидела, как мальчик принюхивается словно зверь, почуявший ужин.

— Ужин будет готов в течение часа. Позволь показать твою комнату, — сказала она и нахмурилась, взглянув на его рюкзак. — Где твой чемодан?

— Это все, что я привез.

— Тогда, похоже, что нам придется отправиться за покупками.

— Нет, мне и вправду ничего не нужно, — проговорил он, когда они вышли в холл. — В школе мы все носим форму.

— Эта комната твоя.

Медведь вбежал первым, но мальчик замешкался в дверях, словно задумавшись, не сделал ли он ошибки. Внезапно Маура осознала, какой до абсурдного женской выглядела эта комната для мальчика и собаки. Неохотно Рэт вошел внутрь и осмотрел белое одеяло, вазу свежесрезанных цветов на комоде и бледно-зеленый турецкий ковер. Он ни к чему не прикасался, словно все вокруг было музейными экспонатами, и он боялся что-нибудь сломать. Осторожно он поставил свой рюкзак в углу.

— Как школа? — спросила она.

— Нормально, — мальчик опустился на колени, чтобы разобрать рюкзак. Оттуда появились две рубашки, свитер, пара брюк, все аккуратно свернутое.

— Так тебе нравится в Ивенсонге? Ты там счастлив?

— Она отличается от моей обычной школы. Люди хорошо ко мне относятся. — Это было заявление по существу, сказанное без жалости к себе, и показавшее, как больно однажды сделала ему жизнь. Она читала его дело из Вайоминга, поэтому знала о драках на школьном дворе и насмешках, которым он подвергался из-за поношенной одежды и разбитой семьи. Слишком много людей, от его социального работника до психолога, предупреждали ее, что мальчик был чересчур проблемным, что его появление в ее жизни может привести к последствиям, о которых Маура потом пожалеет. Сейчас она наблюдала, как этот проблемный мальчик спокойно разбирает свою одежду и аккуратно развешивает ее в шкафу, и думала: «Слава Богу, я никогда их не слушала!» Никого из них.

— У тебя есть друзья в школе? — спросила она. — Тебе нравятся другие ученики?

— Они очень похожи на меня, — ответил он. Мальчик открыл ящик комода и сложил внутрь носки и нижнее белье.

Она улыбнулась.

— Ты имеешь в виду, что они особенные.

— У них тоже нет родителей.

Это стало для нее новостью. Когда Сансоне сказал ей, что предлагает мальчику стипендию в школе Иверсонг, то сделал упор на академическое образование, школьный кампус, международный преподавательский состав и превосходную библиотеку. Он не упомянул, что это школа для сирот.

— Ты уверен? — спросила она. — Должны же быть какие-то родители, навещающие детей.

— Иногда я вижу чьих-то дядю или тетю. Но ни разу не встречал чьих-нибудь маму или папу. Он говорит, что теперь мы семья друг для друга.

— Он?

— Мистер Сансоне, — Рэт закрыл шкаф и уставился на нее. — Он все время спрашивает о тебе.