Безмолвная - Страница 71

К оглавлению

— Люедао, — тихо выдыхает он.

Я киваю.

— Сабля ивовый лист.

— И вы говорите, она передается в вашей семье из поколения в поколение?

— Она принадлежала моей матери. А до этого ее матери.

— Сколько поколений она прошла?

— Все, начиная от генерала Васи.

Он поднимает глаза, явно потрясенный.

— На самом деле?

— Это наш семейный род.

Детектив Риццоли спрашивает:

— Кем он был, этот генерал?

— Вы бы оценили эту часть истории, детектив, — отвечает доктор Черри. — Генералом Васи была женщина, самая знаменитая из мастеров двойного дао. Воительница, которая сражалась двумя мечами, по одному в каждой руке. Она командовала тысячами солдат во времена династии Мин, вела их в атаку против японских пиратов, о которых я вам рассказывал. — Он с интересом смотрит на меня. — И вы ее потомок.

Улыбаясь ему, я киваю.

— Мне приятно, что вы знаете о ней.

— Но это же невероятно! Только подумать…

— Доктор Черри, — обрывает его детектив Риццоли, — так как насчет меча?

— Ах, да. Конечно. — Он достает очки и водружает их на нос. За линзами его карие глаза сосредоточенно сощурились. — Это типичный изгиб дао «ивовый лист». Это очень древний дизайн, — поясняет он двум детективам. — Данная сабля несколько короче обычной, но этого можно ожидать, если она была разработана специально для женской руки. Эти канавки для крови также вполне типичны, предназначены для облегчения лезвия. Только взгляните на эти гравировки по стали! Я поражен, насколько четко их видно и теперь! И эта рукоять, она практически как настоящая, если бы мы не знали, что ей, по крайней мере, пятьсот лет… — Он замолчал. Я вижу, как хмурятся его брови над стеклами очков. Следующие несколько минут он не произносит ни слова. Он подносит дао ближе к очкам, внимательно изучая край лезвия. Проверяет гибкость. Наконец, лезет в карман за лупой, через которую разглядывает гравировку.

В конце концов, он выпрямляется и когда смотрит на меня, я вижу странную грусть в его глазах. Почти сожаление. Не спеша, он задвигает дао обратно в ножны и отдает ее мне.

— Госпожа Фэнг, — говорит он, — благодарю вас за предоставленную возможность увидеть Чжэн И.

— Вы закончили с ней? — спрашиваю я.

— У нас нет необходимости забирать ее.

Детектив Риццоли протестует:

— Доктор Черри, криминалистическая лаборатория должна изучить ее.

— Поверьте, это не то оружие, что вы ищете.

Риццоли оборачивается к детективу Фросту.

— Ты видел именно этот меч?

Фрост выглядит сконфуженным. Его взгляд бегает вверх-вниз, мечется между моим лицом и ножнами меча, который я держу. Его лицо становится пунцовым, когда он понимает, что, вероятно, допустил ошибку.

— Ну, это он? — снова спрашивает Риццоли.

Фрост качает головой.

— Не уверен. Я ведь видел меч всего минуту.

— Детектив Фрост, — холодно говорю я, — в следующий раз, когда вы придете, надеюсь, вы будете достаточно вежливы, чтобы сообщить мне чего вы хотите от меня на самом деле.

Мой укор достигает цели, и он вздрагивает, словно ужаленный.

Детектив Риццоли вздыхает.

— Миссис Фэнг, независимо от того, что говорит доктор Черри, мы все-таки обязаны забрать меч для дальнейшего исследования. — Она протягивает руки, ожидая, пока я отдам саблю.

Спустя мгновение, я кладу ее в руки Риццоли.

— Я ожидаю, что она вернется ко мне невредимой.

Пока посетители уходят, я вижу, как детектив Фрост бросает вслед взгляд сожаления, но я окутана презрением словно броней, отклоняющей любые извинения. С поникшими плечами он выходит за дверь.

— Сифу? — тихо зовет Белла, входя в мой кабинет. В соседней комнате ученики продолжают отрабатывать спарринг и удары ногами, кряхтя и потея. Она закрывает дверь, чтобы они не могли увидеть удовлетворение на наших лицах.

Ход, ответный ход. Шахматная партия продолжается, и полиция все еще на шаг позади.

Глава двадцать девятая

Джейн подождала, пока они не прошли полпути к своим припаркованным автомобилям, прежде чем спросила доктора Черри:

— Как вы можете быть столь уверенным, что это не то оружие?

— Отнесите его в криминалистическую лабораторию. Позвольте им исследовать его, если вы мне не верите, — пожал плечами он.

— Мы искали старинный китайский меч, и вдруг у нее совершенно случайно обнаруживается один такой.

— Тот меч, что вы забрали у нее, не то, что вы ищете. Да, на краю лезвия имеются щербинки и сколы от использования, но гравировки и канавки для крови слишком четкие. Кроме того, рукоятка, скорее всего, оригинальная. Деревянная рукоять, сделанная во времена династии Мин не пережила бы все эти века, оставаясь в таком хорошем состоянии.

— Значит, этот меч вовсе не старинный?

— Разумеется, он великолепно сделан, имеет вес и баланс сабли времен династии Мин. Но этот меч всего лишь очень хорошая копия. В лучшем случае, ему может быть пятьдесят-семьдесят пять лет.

— Почему же вы не сказали об этом, пока мы были там?

— Потому что совершенно ясно, она считает его настоящим. Верит, что он перешел к ней от предков. Было бы абсолютно бессердечно разочаровать ее, когда он так много для нее значит. — Он взглянул в сторону ворот Пайфан. Был уже поздний вечер, и жаждущие ужина входили в Чайнатаун, шагая по его узким улочкам и разглядывая меню в витринах. Доктор Черри разглядывал толпу с оттенком грусти. — В музее, где я работаю, — проговорил он, — меня часто просят оценить семейные реликвии. Люди приносят всевозможный мусор со своих чердаков. Вазы, картины, музыкальные инструменты. Вещи, обросшие разнообразной мифологией, связанной с ними. Почти всегда мой вердикт неутешителен, потому что они приносят не сокровища, а бесполезные копии. Это заставляет людей подвергать сомнению все, что им рассказывали, когда они были детьми. Это разрушает их личную мифологию, а я ненавижу делать подобное. Люди хотят верить, что они исключительные. Хотят думать, что их семья имеет уникальную историю и в доказательство этих слов они показывают антикварное кольцо бабушки или старый фидель дедушки. Зачем заставлять их слушать жестокую правду о том, что большинство из нас совершенно обычные люди? И реликвии, переходящие от отца к сыну, которыми мы дорожим, почти всегда оказываются подделками.